htmlka Справочник по html

28 октября, 2016

Как кот подох

Filed under: БЛОГ — wildmale @ 11:25

Очередной текст на фейсбуке Мити Самойлова:

Вспомнилось, как кот подох.
Летом на даче на Троицу.
Тихон с младенчества был лохматым как свалявшаяся шерстяная овца и добродушным как старый сембернар. Мать его была психическая, и весь помет такой же. Братец Тихона жил у родственников и всю жизнь срался на покрывало хозяйской кровати.
А наш ничего. Аккуратный, толстый, флегматичный.
В детстве его, конечно, кастрировали. Так уж заведено. В клинике, не в валенке с пассатижами.
Жили мы тогда в коммуналке. У соседей была старая кошка Муська. У нее проснулись к Тихону сложные но нежные чувства. А он-то уже по этой части был как сувенир. Представительный как свадебный генерал и такой же бесполезный. И Муська оберегала его, а нас всех ненавидела — кидалась на меня из темноты коммунального кривоколенного коридора.
Жили хорошо. Как все коты на даче он ловил мышей, клал их нам в тапки.
Однажды, сидя в квартире на форточке, поймал лапой через оконную решетку синицу. Мы все не могли понять, откуда в квартире перья. Потом нашли за диваном обглоданную тушку.
Хороший был кот. Скотина она и есть, конечно. Но радость от него была.
А потом он заболел диабетом. От старости ли, от вареного ли минтая? От жизни, я думаю. Скотина она тоже свои мысли имеет, своими переживаниями существует. А он сдержанный был, все в себе.
В реанимации лежал, пережил клиническую смерть, два инсульта. Потом его нужно было колоть инсулином два раза в день. Всегда, круглый год, до конца его котовой жизни, лет пять еще.
Мы тогда на даче с родителями сидели до поздна, пили коньяк и шампанское. Я часов в пять утра проснулся, вышел на улицу по нужде, и сразу все понял. Лохматый стал частью пейзажа. Или, скорее, натюрмортом в ландшафте. Тушка лежала как опустевший муравейник, меховой воротник, покинутый духом.
Я сразу пошел в комнату к родителям, сказал, что Тихон издох.
Мой отчим — двухметровый лысый десантник с усами — резко сел на кровати и растерянно сказал:
— Ох, так ничего ж не предвещало, вроде!
Жена моя потом тихо заметила:
— На Троицу преставился, как порядочный.
Мы оставили бывшего кота с отчимом, а сами поехали в Верею на службу. В переполненном храме стоял Петр Момонов и пел со всем приходом хором ‘Царю небесный’. Настоятель раздавал ламинированные иконки с запечатанной щепотью святой земли.
На стоянке я сразу понял, какая машина принадлежит Момонову — все же знают, что у него старый мерседес — и решил его дождаться. Фотографироваться он со мной отказался. Строго посмотрел, потом усмехнулся, мол, сам понимаешь, это для дурачков. С заднего сиденья мерседеса достал свои книжки, подписал, отдал мне.
Обратно на дачу мы ехали легко, болтали о чем-то. Пока нас не было, отчим кота похоронил. Сказал, что сшил для него саван. Между ними всю котову жизнь была какая-то особенная связь. Что-то больше симпатии и меньше дружбы только в силу эволюционного разрыва.
В праздничный воскресный день, после службы так приятно выпить холодного шампанского на веранде. Я громко открыл бутылку, пробка улетела в кусты. И все мы — мама, жена, я, отчим — почувствовали разом, как неуместна сейчас эта глупая торжественность. Как противна сейчас и тень этого карнавала и смеха с запрокинутой головой.
На могиле Тихона посадили дубок. Вот лежит там уж седьмой год мертвый котейка, окруженный дубовыми корешками.
Скотина она и есть скотина. А все-таки, порядочная. Зла он людям за всю жизнь не делал, а это уже очень много. Это больше чем все мы обычно можем.

Комментариев нет

No comments yet.

RSS feed for comments on this post. TrackBack URL

Sorry, the comment form is closed at this time.

Powered by WordPress